Вторая молодость

Работа Четверикова дала биологам то, чего они ждали в течение многих лет - основу для перевода дарвинизма на язык генетики. Но не только это дала работа Четверикова. До этого эволюционное учение было наукой чисто описательной. Теперь оно стало в не меньшей мере и экспериментальной наукой.

Дарвинизм - редкий случай научной теории, сразу получившей широкое признание. Тотчас же после выхода в свет "Происхождения видов" началось бурное оживление во всех областях науки, которые могли что-то дать для развития нового учения. Но шли десятилетия, и направления, которые были начаты во времена Дарвина, стали себя исчерпывать. Дарвинизм жил и развивался, но развитие становилось все более и более медленным.

После работы Четверикова словно прорвало плотину. Десятки ученых повсюду стали стараться использовать открывшиеся широкие перспективы. Дарвинизм обрел вторую молодость. Увы, мне не придется об этом рассказать. С момента публикации статьи Четверикова прошло сорок лет, сорок лет непрерывной интенсивнейшей работы. Развитие дарвинизма в эти годы - большая книга, книга, которая пока никем не написана (трактаты и монографии, рассчитанные на специалиста, конечно, не в счет - их много). А мне еще нужно рассказать и о радиационной генетике, о химических основах наследственности и о генетическом коде.

Всего несколько слов. Генетическое исследование природных сообществ живых организмов прежде всего было начато, конечно, учениками и сотрудниками самого Четверикова. Еще бы, ведь они узнали о его работе раньше всех, до того, как она вообще была написана.

Первой экспериментальной работой, которая появилась в печати, оказалась работа, посвященная исследованию генетического состава сообществ дрозофилы из окрестностей Берлина. Авторы статьи - Елена Александровна и Николай Владимирович Тимофеевы-Ресовские. Тогда же Борис Львович Астауров с другими сотрудниками начал аналогичную работу с популяциями дрозофил в окрестностях Звенигорода (результаты этой и других работ были напечатаны гораздо позже и в очень краткой форме). Через некоторое время Елизавета Ивановна Балкашина, Сергей Михайлович Гершензон, Петр Фомич Рокицкий и Дмитрий Дмитриевич Ромашов едут на Северный Кавказ, чтобы исследовать те же закономерности в других условиях.

Все эти исследования очень быстро дали результаты. В Берлин Сергей Сергеевич ехал не только с теоретическими расчетами, но и с экспериментальными результатами. А результаты были весьма интересны.

Все исследования полностью подтвердили ожидания. Естественные популяции, несмотря на внешнюю однородность, оказались внутренне очень гетерогенными, они несли множество мутаций в скрытом, гетерозиготном состоянии. Но, кроме этого, был открыт ряд новых, интересных и довольно неожиданных явлений.

Так, Астауров обнаружил у одного из видов дрозофилы полностью бессамцовые линии. Они размножаются путем скрещивания с самцами других линий и неизменно дают потомство, состоящее только из самок. Природа этого интересного явления была выяснена только в последние годы. Оказалось, что "бессамцовость" связана с каким-то инфекционным началом, передающимся из поколения в поколение через протоплазму яйцеклеток. Что же касается природы инфекционного начала: вирус ли это, риккетсия ли - до сих пор неизвестно.

Открытия совершались не только в природе, но и в лаборатории, под объективами микроскопов. Софья Леонидовна Фролова, например, изучила хромосомы многих видов дрозофилы из разных мест. Один из распространеннейших видов - Дрозофила обскура ("темная") - живет и в Европе и в Америке. Но хромосомы у "европейцев" и "американцев" сильно различались. Несмотря на внешнее сходство, они оказались совершенно разными видами. И американские смуглянки получили новое научное название - Дрозофила псевдообскура, то есть ложная "обскура".

Мы сейчас подходим к самому печальному во всей истории. В 1929 году Сергей Сергеевич Четвериков покинул Москву и навсегда прекратил работы по популяционной генетике, столь блестяще начатые. В течение ряда лет он был профессором генетики в Горьком. В конце своей жизни он полностью потерял зрение. Но о нем помнили. Многие генетики специально ездили в Горький, чтобы повидаться с ним. Ездили не только старые друзья. Ездили и молодые студенты, узнавшие каким-то образом, что Четвериков - тот самый Четвериков - еще жив. Одному из них, уже в год своей смерти, он продиктовал дополнение к статье 1926 года. Умер Четвериков 2 июля 1959 года.

Отъезд Четверикова из Москвы неизбежно нарушил ход коллективной работы по генетическому исследованию природных популяций. Некоторые из его учеников тоже изменили место работы или занялись изучением других вопросов. Но труды, начатые группой Четверикова, с успехом продолжались и развивались.

Продолжал заниматься эволюционно-генетическими вопросами Тимофеев-Ресовский. Он исследовал природные популяции дрозофилы, ставил лабораторные опыты на модельных популяциях, развивавшихся в пробирках или ящиках. Подобные опыты незаменимы для выяснения, например, таких вопросов, как относительная жизнеспособность разных видов и мутаций. Несколько его работ посвящены вопросам видообразования в некоторых группах птиц. В последние же годы он занят объединением биологических наук на еще более широкой основе.

До сих пор шла речь об изучении природных сообществ на объединенной основе дарвинизма и генетики. Но ведь вид существует не сам по себе, он сосуществует с другими видами растений и животных. Но и этого мало. Все эти виды живут не в вакууме. Они дышат, ассимилируют, и далеко не безразлично, каков климат в данном месте, атмосфера, почва, подлежащие горные породы и так далее. Из популяционной генетики, биоценологии (учении о сообществах живых организмов), учения Владимира Ивановича Вернадского о биосфере, биогеохимии, почвоведения рождается сложнейший комплекс, учитывающий все связи организма с живыми и неживыми компонентами сообщества. Основы этой сверхнауки заложил в свое время академик Владимир Николаевич Сукачев. Задача крайне сложна. Не стремление ли это "объять необъятное", против которого предостерегал еще Козьма Прутков? Нет. К услугам ученых сейчас электронные счетные машины, способные охватить то, что не под силу человеку. Кроме того, можно исследовать более простые искусственные сообщества, которые не так уж трудно проанализировать. Но все это уже совершенно новая тема.

В тридцатых годах признанным главой советской популяционной генетики стал Николай Петрович Дубинин. Большой коллектив сотрудников, который он возглавлял, занимался не только чисто генетическим анализом. Николай Петрович использовал те исключительные преимущества, которые дают гигантские хромосомы слюнных желез дрозофилы. Исследования его лаборатории показали, что неоднородность природных популяций распространяется не только на отдельные гены, но и на строение хромосом. Почти в каждой природной популяции находили определенный процент особей с видоизмененными хромосомами. Такие измененные хромосомы препятствуют скрещиваниям с нормальными мухами - часть потомства оказывается нежизнеспособной. Это один из путей образования новых видов.

Работы Дубинина по популяционной генетике были исключительно широки. Экспедиции генетиков ездили по всему Советскому Союзу. Одни и те же популяции исследовались повторно в течение ряда лет. Это давало возможность делать самые широкие обобщения. Советские популяционные генетики шли далеко впереди своих зарубежных коллег.

Однако эти блестящие работы были в самом разгаре прекращены. Всем еще памятен период, когда группа людей пришла к монополизму в биологии и стала доказывать свою правоту не точным экспериментом, не тонким анализом, а грубыми административными мерами. Этот монополизм успел нанести нашей генетике, да и не только генетике, труднопоправимый вред. Он явился и причиной того, что у нас были прекращены работы по популяционной генетике и до сих пор еще не восстановлены в достаточной мере.

В течение нескольких лет Дубинин был лишен возможности заниматься генетикой, а когда вернулся к ней, то оказалось много неотложных дел - радиационная генетика, космическая генетика. Он оказался во главе самого крупного отряда генетиков нашей страны, и приходилось думать обо всем.

Недавно, незадолго до присуждения ему Ленинской премии, я был в лаборатории Николая Петровича. Один из аспирантов делал доклад о своей работе. Речь шла о популяционной генетике. И это направление возрождается!

Нет возможности даже перечислить основные течения современной популяционной генетики. А работают многие во всех уголках земного шара. Все это продолжение второй молодости дарвинизма, начавшейся с работы Четверикова.

В 1959 году цивилизованный мир отмечал столетие книги Дарвина "Происхождение видов". Академия наук ГДР присудила дарвиновские медали ученым, наиболее способствовавшим развитию дарвинизма. Одним из немногих лауреатов этой почетнейшей награды стал Сергей Сергеевич Четвериков. Но ему не суждено было увидеть эту награду: она была выдана через несколько дней после его кончины. Из советских ученых дарвиновские медали (всего их было 14) были присуждены также Николаю Владимировичу Тимофееву-Ресовскому и Николаю Петровичу Дубинину.